Критики о Чернышевском. В. Набоков, отрывок из «Дара». 1

 /2008, 2015-2017 доп./

Полностью я его так и не прочитала. Хотя надо бы, хотя бы для «объективности» и невырывания из контекста. Но общее впечатление от отрывка было – тошнотворное.

Я, наверное, сначала по мелочам придерусь. Такое ощущение, что автор не уважает никого, кроме Гоголя и особенно – своего идола, Пушкина. Со всеми панибратствует, тон абсолютно хамский. Ужасно противный тон! (Впрочем, он не уважает вообще никого, ибо идола нельзя ни уважать, ни любить, ни понимать, можно только лоб расшибать, бия поклоны). Нет, ну правда, что за тон?! И что за дрянное, бабье содержание? Внутренняя мизогиния, сорри. Какое мне дело до мелких частных дрязг знаменитых литераторов, кто кого считал «бесом» и так далее? Какое мне дело, как именно они друг друга обзывали втихомолку? Честное слово, бабка-сплетница, смакующая подробности семейной жизни соседей… Снова сорри, тут еще и эйджизм. (О, а я тут даже оправдываюсь в скобочках: это не сексизм и не дискриминация, потому что женщина и баба – разные понятия, равно как мужчина и мужик. Ну я даже не знаю сейчас, как на это реагировать. С одной стороны - логично, с другой ...)

И где это он у Добролюбова нашел «змеиность»? Читала я его статей штуки четыре, и эту (про «Накануне») в т.ч. И что? И ничего. Нормально, прямо, ясно писал. Не без заблуждений, но читать не противно, как Набокова, а иногда и очень приятно – я в восторге от его «Луча света в темном царстве» Что Тургенев на него обиделся, мне дела нет. Добролюбов высказал свою точку зрения, и всё, а писатель должен быть готов к тому, что его могут понять не так, как бы он хотел. В конце концов, мог бы поспорить, дать разъяснение. Но нет, гордому дворянину такое и в голову не пришло. Вот подобные характеристики Набокова – отвратительны. И всё ведь на «левых» наезжает, «правые» у него в белом пальто. Ну конечно, «правая» тенденциозность – совсем не то, что «левая»…

Что еще у нас безобразного?

Набоков смеется над литературными пристрастиями Чернышевского: «бездарные повести о взятках и доносы на квартальных». Я уж не знаю, как там насчет «бездарности», но тематика имеет право на существование, критика полезна обществу. Самое противное, что Набоков зло иронизирует над всеми и непонятно, кто ему ближе. Так и видишь между строк: все дураки, один я умный, да Пушкин еще. Мне нравятся некоторые пронзительные стихотворения Некрасова, и мне по барабану, ямбом они написаны или хореем с гекзаметром. Главное – что искренне и красиво. Ржать там абсолютно не надо чем. То же самое и Рылеева касается. А Набоков даже в личную жизнь Чернышевского умудрился плюнуть. Конечно, говоря о писателе, о его биографии, поневоле приходится и туда залезать. Но делать это надо уважительно, а не так. Ну не оценил Чернышевский Гоголя, ну ошибся, ну что теперь? А ты и того меньше уловил в Гоголе.

А что за злорадство над тем, что русский писатель-гражданин был принужден 14 лет провести с «лиственницами и якутами», без достойной аудитории, без возможности участвовать в реформах?! Ах ты свинья моральная… Злорадствует, со змеиной радостью выкапывает только самое дурное… Это не у Добролюбова змеиность, тем более не у Чернышевского, а у Набокова. Он подумал, что раз Тургенев ругается и хамит, то и ему можно. Да нет, если по правде, обоим нельзя.

Итак, по слогу (важнейшая для Набокова характеристика) – отвратительно и безобразно. Безвкусно-дурной тон, типа подражание «высокому стилю», но не он самый. Бездушно. А какая у Набокова Немезида!.. Ведь именно из-за его ядовитой формы даже ценные и глубокие мысли с большим усилием признаёшь таковыми… Ох как повезло ему, что я не эстет, в отличие от него, у меня этика преобладает над эстетикой.

О ценных мыслях. «Аристократы становились грубыми хамами, когда разговаривали с низшими или о низших по общественному положению» - это не Набокова слова, а автора статьи, спасибо ему. Тут мысль высказана четко и ясно, без излишеств. Конечно, это не в похвалу тем же Тургеневу с Толстым. Конечно, истинного, духовного аристократизма было крайне мало. Истинный аристократ не может хамить, ибо тогда он мгновенно в хама и превращается. Всё та же бердяевская тема – господа и рабы, свободных было мало, всегда мало…

И еще очень верная параллель: «у Чернышевского также, как у Николая 1 или Белинского, высшая похвала литератору была: «дельно». Чернышевский смыкается с о. Матвеем, Уваровым, Воронцовым, Надеждиным да с самим императором. Вот они, «старые яды» в русской революции. И все же «нигилисты» выше консерваторов, ибо критерии «дельности» у них разные. Для консерваторов «дельно» всё, что способствует исправности механизма гос. машины, охране застойного болота патриархальной семьи и т.п. А для «нигилистов» - благо людей, их счастье и свобода, в своей интерпретации, конечно, и тем не менее…

Критики о Чернышевском. В. Набоков, отрывок из «Дара». 2

 /2008, 2015-2017 доп./

И вот подошли мы к короткому замыканию Набокова – к Пушкину, а заодно и к преобладанию эстетики над этикой. Вот последнее – самое плохое. Понимаете, это нормально в изобразительном искусстве, в музыке это само собой, но не в литературе! Именно это бездушное эстетство и отравляет всё, более того – бездушный эстет никогда по-настоящему не поймет Пушкина. Будет лбом бить поклоны перед истуканом, но не поймет, не проникнется. И Лермонтова, и Гоголя не поймет, и вообще никого. Тут же возникает и вопрос о свободе творчества.

Вот за Белинского я его не прощу, я его уважаю и даже где-то люблю. Есть мнение, что Белинский втюхивал нам теорию «социального заказа», противоречащую свободе творчества. Странно вы как-то понимаете свободу… Но прав Белинский: многие (если не все) великие произведения отражали свое время, среду, потребности эпохи, проблемы общества и т.п. «Литература не может не быть служительницей того или иного направления идей». А как иначе? И это надо понимать в широком смысле, не только в социальном, но и в метафизическом, философском, религиозном. В литературе всегда есть философия («направление идей»), она не может быть «отвлеченно-прекрасной». Вернее, даже так: быть «вне политики», «вне идеологии» - это тоже политическая и идеологическая позиция, вообще-то. Никто не заставляет и не заказывает, само так получается, такова суть литературы. Она или за, или против чего-то, даже если пытается остаться в стороне.

Бердяев, знавший о свободе куда больше Набокова, справедливо утверждал, что не может быть «чистой» литературы, «чистого» искусства, «чистой» философии. Как вы себе это представляете?! Ведь это всё – жизнь, а в жизни всё со всем связано. Оно конечно, человек свободен человека нельзя принуждать, как в СССР: пиши об этом и не пиши о том (поверьте, «нигилисты» в ужас бы пришли от «страны Советов», как-то все дружно забыли, что ни Чернышевский, ни Писарев, ни Белинский и иже с ними в СССР не жили и писали, и мечтали вообще о другом). Творчество, вдохновение – свободны. Но человек не живет в вакууме, в любом случае реагирует на сигналы среды, и вообще  - моего «я» нет без другого (снова Бердяев – не может быть одной личности в мире, личности предполагает взаимодействие с другими). Также для творчества нужен, как-никак, материал из этого мира, не только вещество, но и социум (события, связи, реакции), культура в целом и пр. По сути Белинский сказал, что настоящий творец, хоть он и свободен, не может изолироваться от мира, не перестав быть творцом. И всё. «Социальный заказ» был в СССР, Белинский не виноват, что его так грубо поняли.

Даже если взять такую совершенно «личную» тему литературы, как любовь и отношения полов вообще, отношение к женщине (ох не зря не пишут «отношение к мужчине», так ведь невозможно написать! - тем самым уже доказывается, что женщина и до сих пор – объект, а мужчина – универсальный субъект, изволите видеть… рррр…) Но ведь и эти темы - не «вечные», в том смысле, что испытывают влияние времени. Сопоставив некоторые эпизоды «Золотого осла» и «Декамерона», сюжетно аналогичные, можно сделать вывод об изменении взгляда на женщину и женскую сексуальность. Даже кажется, что не так далеко до эмансипации…

Литература – это не хрустальный мирок, в который можно убежать от реальности (да в каждом мирке – своя реальность), это – область духа, в ней всегда происходит движение, появляется новизна, изменения, сообразные с эпохой, как в человеке и в обществе, и область эта не изолирована от других областей духа и жизни, она взаимопроникают как бы. Не «связаны», а именно взаимопроникают. Как же можно этого не понимать? Религия, социология, философия, история, политика – всё это живые источники литературы, но не «пособия» и не опоры для бездарностей. Всё со всем связано – как люди, так и области жизни, мысли, духа. Да без этих «пособий» сам Достоевский ломаного гроша не стоит, писал-то не слишком художественно, часто затянуто, часто его герои – просто сосуды для его идей, но каких! Вон, в «Униженных и оскорбленных» девушка излагает не свои, а его мысли, да при этом его же языком. И т.п. Невозможно отодрать от всего этого литературу.

Вот из-за своего эстетства Набоков и не понимает Пушкина. Да разве в Пушкине, в Лермонтове главное – красота стиха?! А вспомнить, как скучновато порой писал Гоголь… Да разве можно критиковать писателя только за погрешности в форме?! Ну тогда Достоевский точно пролетает… Это ведь много позже из-за значительного содержания его произведений признали его форму, сказали: ну вот такая своеобразная художественность. Примерно как с концептуальным искусством) Нет, если уж придираться, то по существу.

Снова Набоков упал в свою же яму: говорит, что о критике судят по отношению к Пушкину, а сам его злостно не понимает. Главное в Пушкине не красоты слога, не описания природы, не тема любви (довольно, мне кажется, поверхностные стихи тем более неприятно, что обращены к разным женщинам). Таких, с природой да с любовью – пруд пруди. Пушкин сам очень точно понимал свои заслуги: «И буду долго тем любезен я народу…» Помните, чем?! (Ну, еще в Пушкине как бы в свернутом виде – все наши великие писатели, но потому-то он менее интересен, чем они: взрослый человек интереснее младенца) Нельзя без волнения это читать, нельзя не воскликнуть: как же ты прав!!! Равно и Лермонтов велик вовсе не «прозрачным привкусом неба во влажном стихе» (придет же такая штука в голову…) Бесспорно, у этих поэтов форма совершенна, часто очень красива, мастерски построена, читать приятно и т.п. Но если бы в этой форме не было их бунта, негодования, свободолюбия, тоски, «чувств добрых» и т.п. – грош цена самой красивой форме.

Впрочем, ведь в искусстве форма и содержание неразделимы, не? Гениальность – это и есть соединение совершенной формы с живым духом. Но главное – все же дух, если он есть, всегда блеснет красота – тот же Чернышеский как поэтичен в 4-м сне Веры!!! Эта часть «Что делать?» безумно красива… Нет, в самом деле, по отношению к Пушкину оценивать человека… Может, Чернышевский и недооценил его, да ведь и у меня к Пушкину есть идеологические счеты, за то же «Клеветникам России» - не похвалю за дрянную идею, хоть как красиво пиши. Поэт свободен, да ведь свободен и читатель принять или отвергнуть его. Свобода с двух сторон. Да, можно сказать, что плевал Пушкин на мое мнение о нем. А на ваше, думаете, не плевал? Тем не менее, писатель на то и писатель, чтобы читатели его обсуждали.