blackmoon3712

"Вторая химера вошла теперь в мою жизнь. Я стала сотрудницей театрального отдела Народного комиссариата просвещения, в секции театра для детей. В чем, собственно, заключалась моя задача, я так и не поняла. Понимала ли это сама заведующая отделом Каменева, сестра Троцкого, по профессии акушерка, - я очень сомневаюсь."

Началось торжество некомпетентности… Ну как началось - см. того же Сологуба, оно у нас всегда было, а это уж апофеоз.

"...я познакомилась, между прочим с клоуном Дуровым, получившим мировую известность своими дрессированными зверями. И глаза его походили на звериные. Он был убежденным коммунистом. "Я разрешил социальную проблему, - сказал он мне, - у меня волк мирно живет вместе с козой". Позднее я увидела это сообщество: волк дрожал перед козой."

Фантасмагория...

"Днем я должна была копировать схему, на которой кружками и линиями изображался всероссийский административный аппарат, частично еще не существующий. Сокращенные названия учреждений, составленные из начальных букв, казались мне именами каких-то чертенят. ... В помещении же конторы сидел философ Николай Бердяев в меховой шубе и боярской шапке, согреваясь стаканом кипятка. Посмотрев на мою работу, он сказал: "Завидую Вам, что Вы можете так "продуктивно" работать. А я до сих пор не знаю, зачем я здесь сижу".

Он такой милый...

"Эпохи катастроф прекрасны тем, что люди как бы вырываются из-под власти преходящего и душа встречается с душой так, как это вообще возможно, вероятно, только после смерти."

Вот совсем не факт. Обычно наступает озверение. А душа с душой и без катастроф вполне встретиться могут.

(Маргарита Сабашникова, не знаю, что это, но явно эсхатологическое)

"Некоторая духовная свобода, сохранившаяся еще в те времена, допускала существование так называемой "Вольной Философской Академии", созданной в первые же дни революции при участии также Андрея Белого."

Там и Бердяев активно участвовал))

"Когда весной меня пригласили выступить в этой Академии с докладом, я согласилась с большим страхом, так как никогда не выступала публично. Темой доклада я выбрала Гетевскую сказку "О Зеленой Змее и Прекрасной Лилии", в которой мне в различнейших аспектах открывались все новые духовные истины. Но как мне одеться для выступления в Академии? Это был трудный вопрос. Погода стояла теплая, а у меня не было летнего платья и обуви. Были только валенки. Выручил случай: в комиссариате выдали служащим тонкое белое полотно для халатов. Разумеется, мы все сшили из этого материала платья, а я, кроме того, смастерила даже туфли. Чудесным весенним вечером, с сильно бьющимся сердцем я шла по улицам Петербурга на свой доклад и сквозь матерчатые подошвы больно ощущала каждый камешек мостовой. Но когда я вошла в прекрасную аудиторию Академии с ее двумя стеклянными стенами, через которые видны были зеленеющие деревья, и увидела публику, расположившуюся не на стульях - стульев в достаточном количестве для "Вольной Академии" достать не удалось, - а на большом восточном ковре, все мое смущение исчезло и я могла говорить свободно. Также и моя обувь на этом мягком ковре оказалась вполне уместной. По окончании беседы, последовавшей за докладом, группа около двадцати человек обратилась ко мне, выражая желание начать систематические занятия духовной наукой. В этом маленьком кружке людей, до того мало знакомых или совсем не знакомых друг с другом, регулярно собиравшемся у меня, участвовали выдающиеся деятели из разных областей культуры."

(Одно из моих любимых мест)

"В то же время были проведены массовые увольнения служащих "по сокращению штата". Власти не интересовались участью уволенных. Характерная черта этого "народного" правительства: оно не чувствовало никакой ответственности за бедствия народа. Руководители были чужими в этой стране. "Неважно, - сказал мне один коммунист, - если пара миллиончиков помрут. Очень скоро на земле будет рай". И правда: летом этого года в Петербурге проезд на трамваях был бесплатным, но трамваи были так переполнены, что проезд в них был связан с риском для жизни. Было объявлено, что лекарства по рецептам врачей даются бесплатно; но большинства этих лекарств в аптеках не было."

"На знаменитые Бердяевские "четверги" с чтениями рефератов и дискуссиями люди продолжали собираться, несмотря на голод, холод и террор. Сидели в шубах, дышали дымом печурки, а к чаю, который уже вовсе не был чаем, подавался знаменитый "торт", который постепенно все уменьшался и превратился теперь в некое изделие из картофельной шелухи. Но, по крайней мере, традиция была соблюдена!

Жена Бердяева в то время перешла в католичество. Патер Абрикосов, пропагандировавший в Москве католицизм, вообще не разрешал своим духовным чадам посещать Бердяевские вечера, потому что идеи свободной духовности могли им повредить. Но сама хозяйка, очевидно была, по его мнению, достаточно неуязвима, так что ей разрешалось присутствовать. Молча, с неподвижным лицом сидела она за самоваром и представлялась мне крепкой и твердой скалой, у подножия которой разбиваются, как волны, любые идеи.

Удивительно, что Бердяев, несмотря на свою связь с нею, сохранил свою духовную свободу. Если она нашла какой-то конкретный путь, то его философию, хотя и одушевленную чувством, я всегда воспринимала, в конечном счете, как бесплодную, не выходящую за пределы абстракций."

Да нихрена подобного. Я мало чего встречала живее его философии. И она офигеть конкретная.

"Я действительно восхищалась этими (пролетарскими) стихами. В их непосредственности, свежести, в их волевом и совершенно оригинальном содержании, в их красочности, ритмическом и звуковом богатстве, силе космического чувства открывалась новая духовность, совершенно отличная от субъективности и пассивности буржуазной культуры. И я убеждена, что эта стихия, рвавшаяся наружу из глубин пролетарского сознания, постепенно нашла бы верные пути к выявлению того, чего действительно жаждет наша эпоха, если бы ее не задушили марксистской доктриной и системой террора или планомерно не перевели на другие рельсы."

Может быть… но мне она чужда.

"Все виды свободной духовной работы постепенно делались невозможными. Можно было говорить только символами да загадками, скрывая идеи, неприемлемые для властей, и идти на компромисс за компромиссом. Ложь становилась условием жизни, а сама жизнь - "недостойным существованием".

"Отец постоянно спрашивал - делаю ли я что-либо для выезда? Он любил меня больше всего на свете, и я была радостью его жизни - и все же добряк настаивал на моем отъезде, чтобы спасти мне жизнь, хотя хорошо понимал, что в этой земной жизни мы больше не увидимся."

Вот это и есть нормальная родительская любовь…

"Когда на его (актера Чехова) вопрос об отношении Рудольфа Штейнера к театру я рассказала о режиссерской работе Штейнера по постановке драм-мистерий, он явно испугался. И я еще раз почувствовала - что и раньше бывало, - как трудно сначала человеку Востока признать, что смысл христианства не в бегстве от мира, но в преображении, одухотворении человеческой культуры и всей земли силой Христовой. "

Совершенно согласна!

"Один из друзей сказал мне, прощаясь: "Будем надеяться, что Россия воскреснет, просветленная страданием!" Жена художника, расстрелянного в Архангельске, сказала с глубоким убеждением: "О, да, из того моря невинной крови, которое пролито на этой земле, могут взойти только чудесные семена. Эта земля священна!"

А вот это величайшее заблуждение. Страдание порождает только страдание, насилие – насилие, и так далее. Кровь мучеников не освятила, а ожесточила церковь. Только Христос исключен из этого правила, потому что только Он страдал добровольно и со смыслом. Этому нельзя подражать. Его дело неповторимо. Наше дело – милосердие и любовь. Наше страдание бессмысленно, Его страдание – разделение нашей участи. Нет смысла в умножении страданий, это бесконечный лабиринт, из которого не выбраться… мы как будто зеркалим и косплеим Его жертву, а не это вовсе нужно. Нужно помогать другим не страдать, точка.

(Маргарита Сабашникова, Оплакивание)

"Когда затем я из Германии попала в Голландию, не испытавшую войны, где все шло по прежним рельсам, в прежней сытости и уюте, на меня напала настоящая депрессия. Так безнадежно плотна была здесь майя. Я чувствовала себя как бы отрезанной от подлинного бытия, которое в России - несмотря на все ужасное, а может быть, именно благодаря ему - я так сильно переживала. Там мы жили в реальности.

Угу, ну так едь туда. Но там "невозможно работать", вот незадача))

Зло открывалось во всей своей грубости, иллюзии рассыпались, но подлинное добро светило во тьме; оно всегда было связано с жертвой, даже мученичеством. Нигде я не встречала такие страшные лица, но также и такие прекрасные, можно сказать, лики, как во время революции в России. Как будто уже началось разделение человечества на добрых и злых.

Так в том и ужас!! И ужас нашего менталитета... в нормальной жизни нам – скучно, нам катастрофы подавай. Мы не видим бытия в этой самой середине…

У меня было ощущение, что эти самоуверенные бюргеры давно выключены из подлинного бытия, но сами еще не знают, что их уже нет на свете."

И ведь тоже знакомое ощущение, НО - что ж, только страдание подлинно, что ли?

"Идея трехчленности социального организма, соответствующей трехчленности человеческого существа (дух, душа, тело) и отражающей высшую Троичность, была для меня особенно убедительна.

Три понятия - Свобода, Равенство, Братство, вышедшие из духовного источника, - Французская революция свела к одной плоскости; это было материалистическим искажением и закономерно привело к социальному хаосу, в котором мы теперь находимся. Ибо эти три идеи принадлежат трем различным областям жизни: свобода - духовной жизни, равенство - государственно-правовой, братство - экономической."

Подобное и Бердяев говорил…

"Позднее, когда я с помощью специалистов изучала "Народно-хозяйственный курс" Рудольфа Штейнера, для меня было действительно освобождающим открытием, что такие стороны жизни, как банковское дело, капитал, торговля и прочие, тоже путем здорового их развития могут быть просветлены светом Христа.

Очень важная мысль!!

Мне, как русской, все эти области казались заранее "от дьявола". Какой вестник Духа спускался когда-либо в эти глубины? "Социализм без людей, воспитанных для братства, - все равно, что деревянное железо", - сказал как-то Рудольф Штейнер.

Допустим, но это всё равно, что воду в бассейн не наливать. Нужно "и то, и то", как говорила Гиппиус.

Что же касается равенства, то оно вполне уместно в правовых отношениях людей. Единственная задача государства - забота об осуществлении установленного обществом правопорядка. Оно не должно подчинять себе ни духовной, ни экономической жизни. Также и экономика не должна властвовать над политикой. Куда привело нас их сращение!"

Воот.

"По воле Христа в наше время Его надо искать повсюду, во всех областях, также и в живописи".

И это очень верно!

(Маргарита Сабашникова, Явление Христа Марии Магдалине)

"Рудольф Штейнер говорит следующее: "Разговор просто о "духе" может быть заблуждением" так как есть духовные существа правильного развития, а есть также духовные силы, противодействующие ему..."

Именно! Духовное не значит обязательно доброе! Там тоже всякое есть.

(из примечаний)

Волошин рассказывал, как накануне Маргарита зачиталась с вечера "Wahlverwandtschaft"* Гете и, когда кончила роман, так была потрясена им, что в 3 часа ночи со свечой в руке, в длинной ночной сорочке пошла будить - сначала его, но не найдя в нем, сонном, желанного отклика, приехавших с нею двоюродную сестру и приятельницу и, подняв весь дом, стала им толковать мудрость Гете. Маргарита, смеясь смущенно: но как же спать, когда узнаешь самое сокровенное и странное в любви.

Прелесть)

Беседа Штайнера с антропософом А. Д. Лебедевым, который, подобно Волошину, отказался воевать в Первую мировую.

"... он сказал мне следующее: "Знайте, это будет с Вашей стороны, конечно, очень благородным и смелым поступком, но не думаете ли Вы, что это будет несколько эгоистично?"

Я: "Не понимаю, Доктор, в чем здесь может заключаться эгоизм?"

Штейнер: "А Вы этим как бы "умываете руки", хотите сами остаться "беленьким". Конечно, Вы создаете себе очень хорошую "личную карму". Но при этом отрываете себя от "кармы" своего народа...

Далее Штейнер добавил: "Хочу напомнить Вам лишний раз еще и о том, что в свое время (в конце Средних веков), когда полчища татар двинулись на Европу, Ваша родина, Россия, приняла на себя их удар и тем спасла культуру Европы. Так что, видите, не всегда непротивление злу злом - правомерно".

Ну вот это всё очень спорно… хотя и Бердяев подобное писал. Да всё равно спорно. Строго говоря, Россия понятия не имела, что кого-то там спасает, выбора у нее не было, да ведь и России никакой не было. Но я сама иной раз думаю, что противиться злу стоит, и насилием тоже. Но война, блин…

"- Нельзя больше уходить от культуры, надо ее взять в духовное, одухотворить...

- Зачем я должен быть актером? Я хочу идти за Христом.

- Христос воплотился. Он пришел в мир. Мы должны идти в мир, а не от мира."

(Маргарита Сабашникова, очевидно, Умножение хлебов)

Верно. Вопрос в том, КАК это делать. Означает ли это принимать участие в войне? Вряд ли, потому что уж ее при всем желании не освятить. Разве что, при определенных обстоятельствах, оправдать как необходимость защищаться. Или вот Штайнер говорил: пока человечество ест мясо, надо стараться строить скотобойни как можно лучше. Лучше для кого? Разве что для животных, чтобы не очень мучились. А вот если бы он дожил до второй мировой, он бы ведь не сказал - надо строить печи для евреев получше, раз такое дело? Наверняка не сказал бы, мотивируя это тем, что животное все же не человек. Отчасти да, верно, но физически и даже эмоционально животные уж больно похоже устроены - хотят жить и не хотят мучиться. Или вот вопрос абортов, которые в тексте стыдливо именуются "операциями". Та же непонятная логика: ну раз делают, значит, надо, хотя это вроде как и неправильно. Ну это какая-то страусиная позиция. Опять же, он наверняка бы не сказал: ну раз людей ставят к стенке, значит, надо делать это как можно лучше. Так каков критерий? А он угадывается, между прочим, весьма здравый и гуманистический: интерес человека как такового. Пусть даже речь идет об элементарном выживании (можно пойти на войну, если тебе грозит физическое истребление), привычке (можно есть мясо, раз уж так хочется) или... ну насчет абортов масса есть аргументов, абсолютно бесспорных, но тут главное: ха, даже "Посвященный" понимает, что эмбрион - не человек и аборт - не убийство. Понимает, пусть бессознательно, просто боится прямо об этом сказать и обосновать рационально.