blackmoon3712

/2009, 2017-18 доп./

Роман многослоен, это прежде всего, явно - о несвободе подцензурного творца.

Кураев: творец может стать заложником своего творения. Я: а может, творец в творческом порыве может угадать правду, истинную суть вещей? Почему нет? То, что образ Иешуа в общем и целом - не образ Христа, вовсе не опровергает моей трактовки. Ведь у Булгакова были сложные отношения с религией + советская цензура. То есть именно так я вижу замысел - творец может не только угадать правду ("угаданного тобой"), но и узреть ее. Неважно, насколько Иешуа похож на Христа, в нашем понимании, совсем не важно. А Кураев скучный.

И кстати, уж очень странный сатана - пакостничает только тем, кто это заслужил. Да вполне возможно, что вовсе не сатана Воланд, даже не бес. Мне нравится трактовка о. Я. Кротова - вот уж поистине умно и не скучно! Творчески и человечно. "Я часть той силы..." и т.п. - вот не вдохновляет, нет. "Левая рука Господа" - хотя для меня это и неприемлемо. В средневековом смысле - да, ну нафиг. А если в смысле, скажем, ипостаси? У Бога не только милость, но и суд. И сатана тут ни причем вообще. Не мои мысли, а жаль...

Но находки Кураева в любом случае интересны, со многими склонна согласиться. Это какие?! С какими?! Но у него вообще тенденция - весьма некрасиво замалчивать женский вопрос и беспощадно поливать грязью женщин, не соответствующих традиционным идеалам. Да шовинизм это обыкновенный!

Не согласна с некоторыми высказываниями, в частности, о Фриде. Кураев безобразно замалчивает вопросы типа "а где же отец ребенка?". Вернее, а где же насильник? Почему насилие над женщиной не наказывается, а за шалость с дырочкой в стене примерочной, о которой сами дамы "все до одной знали", попадают в ад? Более чем вероятно, что у самого Булгакова каша в голове. Но и не надо воспринимать весь этот кавардак как истину, это - вопросы к читателю. Опять же неважно, чем это было для автора - вопросами или истиной, у нас своя голова на плечах. Но все же хочется считать его умным человеком, а кавардак - иронией. Вот Данте был предельно серьезен, и это убивает. Булгаков, слава Богу, нет. И разговор Маргариты с Фридой - не пошлый: "но пусть выпьет бедняк и забудет о горе своем." Маргарита оказывает возможное в этой ситуации милосердие - странно за это осуждать. Хотя, для них не странно, уж я-то знаю... Ясно, что убить своего ребенка женщина может или в отчаянии, или в неадеквате, и тут явно всё вместе.

Увлекшись разбором полетов, Кураев многое проглядел. В истории Пилата - тему прощения, мук совести, сожаления о содеянном. Хотя, это вовсе и не прощение, а забвение и игнор,[1] но все же темы важные. В Маргарите - тему жертвенной любви. Как это-то можно проглядеть, ума не приложу. Неканоничная любовь - не любовь, ага. Христу это расскажите. С другой стороны - задолбали уже приписывать жертвенность исключительно женским персонажам. По сути дела, с таким чудовищным перекосом - это мизогинная пропаганда в чистом виде.[2] Маргарита вовсе не эгоистка. Не, это чудесно. Одни красиво рисуют исключительно женскую жертвенность "паприроде", другие еще умудряются так извернуться, чтобы и этих женщин обвинить в эгоизме! Слов нет. То, что заставило ее просить за Фриду, а не за личное счастье - называется жалость и совесть. Это настолько очевидно... как, ну как это можно ТАК перевернуть? Так вот он какой, эгоизм - отказаться от личного счастья ради милосердия к незнакомому человеку... ладно, уговорили, не буду эгоисткой)) Слушайте, отцы, ну тогда святые ваши по сравнению с Маргаритой - эгоисты еще те, потому что она принесла жертву ради спокойной совести, всего-навсего, а они - ради вечного личного блаженства. Вообще несоизмеримо.

Ну Кураев тот еще иезуит, и даже хуже. Разумеется, сейчас я бы не стала его читать. А после таких передергиваний только эта картинка в голове и возникает:

Любовь в романе есть, пусть не столь светлая, как хотелось бы - "безблагодатная", теневая, но все же есть. Кураев отрицает ту любовь по причине ее "незаконности", а вот я, в последнее время - совсем по другой. Любовь Маргариты не подлежит сомнению, но любит ли ее Мастер? Вообще не видно. Снова безответная любовь, то есть не очень-то и любовь, по-моему. А вот казалось бы, куда уж благодатней - Маргарита "кладет душу свою". Но увы, нет в этой любви радости... а для меня это и есть признак безблагодатности...

И вообще, кто может судить, что Булгаков оставил бы из своих старых вариантов, и что - в новом? Уже никто. Одно дело - шабаш с порнографическим уклоном, другое - конечный вариант, напоминающий, простите, что-то типа восхождения на Голгофу. Маргарите было неприятно и даже больно, но она терпела - из-за любви. А про Наташу Ростову и не упоминайте при мне! Она еще менее заслуживает звания "русской Мадонны". Пусть Маргарита "скалит зубы", зато не превращается в самку.

Еще один предположительный пласт романа: кризис представлений о Боге. Возможно, человек предполагает, что Бог не даст ни любви, ни творчества, а потребует лишь смирения... Хуже того - потребует отречься от всего, угрожая адом. А я-то в корне не согласна. А человек думает - значит, то и другое может дать только противник Бога. Хотя и не может, но а что думать бедному запуганному человеку?.. Хотя это и грубейшая, но и популярнейшая, путаница - кто об этом знает?..

У Кураева совсем нет осознания исторической вины церкви и власти перед человеком, их ответственности за Октябрь. И не было вовсе никогда никакой святой Руси, хватит сказки-то рассказывать.

Упреки Маргарите в неверности мужу уже оскомину набили, и даже говорить об этом не стоит. Кураев говорит о милосердии превыше справедливости - и тут же у него законничество. Говорит о свободе - и тут же о власти Бога, наказаниях и прочей чепухе. Нет! О "несоразмерности" наказаний не пристало говорить тому, кто верит в вечный ад. Это наказания Воланда у него "несоразмерны проступкам". Ну зато в аду всё по справедливости, слава те Господи. Нет, рассуждая о Маргарите, Кураев явно врет и подтасовывает. Опять же, неясно, что значит "ведьма" для Кураева. По факту, Маргарита лишь стала более жизнерадостной, решительной и агрессивной, и плохого в этом ничего нет. А у Булгакова "ведьма" - это нечто игровое.

Подтасовывает он, и рассуждая о "покое". Куда же еще деваться человеку с незаконной любовью и неформатным творчеством, от которых он не желает отречься, скажите на милость? Есть еще варианты? Если традиционные представления о добре, зле, грехе сильны, то - нет. А Булгаков - явно не религиозный реформатор, да и не философ. Художественное чутье вещее - это да, это проскальзывает, пусть даже и помимо его замысла.

Хотя, Мастер и правда слаб, а роман - сумеречен. И что? Творцу и не надо быть сильным, сильным полагается быть его женщине, ну или тому бедняге, который взвалит на себя ее роль в любви) увы, бедняг-то не видно...

Странный там "свет" (хотя и не слишком традиционно представленный... может, некий смысл в этом есть...), еще более странный Воланд. Свет традиционен (внешне, и то если не приглядываться и не задумываться - что ж Матфей такой злющий-то из "света"?), а вот тьма - нет. В том-то и дело...

И как же можно замолчать тему, которая так и лезет на глаза - тему несвободы творца? Мастеру досталось бы в любом случае, от любой цензуры. А ведь мудрее всего пропустить в печать и почти не заметить такой роман. Сказать: да, красиво, поэтично, есть интересные места, но в целом - мысль слабовата)

Еще идейка: может, в глазах Булгакова советская действительность страшнее и опасней, чем сам дьявол (он сам говорил - пишу роман о дьяволе, но то ли имел в виду? да и не так важно, что он имел в виду, бывают интерпретации сильнее замысла). Что характерно - появление Воланда заставляет многих вспомнить о Боге.

А что? Разве не "критики" сломали Мастера? Слабым людям вполне бывает достаточно такого вот, чтобы сломаться. Булгаков и сам испытал травлю. Да и не слабым, просто обычным нормальным людям. А чтобы выстоять, надо быть очень сильным. А что? Все шалости Воланда и его шайки - смехотворны по сравнению с Великим Инквизитором советской действительности. Воланд и его свита обличают именно советские пороки. Странно, но именно Воланд доказывает атеистам, что "Он жил". Другое дело, что получился вовсе не Христос. Ну так и Булгаков не был ортодоксальным христианином. Все же его Иешуа, несмотря на всю свою бледность и слабость, говорит иногда действительно Его слова - о Царстве Истины без власти, ибо во власти не будет надобности. И - снова столкновение с официальной идеологией Кесаря - Пилат вопит: "не было и не будет" и т.д и т.п...[3]

Это и правда странно: сатана свидетельствует о Боге. Вот до чего докатились, товарищи. На это надо обратить внимание.

Еще Иешуа - ходячее недоумение о Христе. Христос никогда нигде не утверждал, что "все люди - добрые". Что могут стать добрыми - это дело другое. А людей недобрых, в особенности обладающих властью и богатством, Он обличал так, что мало не казалось.

Мне очень импонирует такая позиция Кураева: толкуя нехристианское (светское, иную религию), мы должны "не против нас" делать "за нас". Респект. НО. Он порой увлекается и делает не совсем честно. В этой же книге о романе. Выходит, что Булгаков хотел написать чисто христианский (в понимании Кураева, разумеется) роман - это с его-то мировоззрением. Булгаков ненавидел совок, это правда, но и с религией в ладу не был. Да, прав где-то "завиральный журналист" (кстати, Кураев просто отмахивается от этого журналиста, не доказывая свою позицию текстами Булгакова, да и вообще очень некрасивые выпады против него делает - неубедительно, чисто на эмоциях) про черновики и окончательный вариант. Уж слишком всё однозначно, возникает чувство искусственной подгонки. В таком месиве это сделать легко. Так что хочу сказать...

Не надо насильно притягивать за уши на христианскую сторону. Надо взглянуть глубже и быть честным (вернее, сперва - честным, а потом осмелиться на глубину) и признать уже, что Булгаков, равно как Байрон и Ницше, были такими, какими были. И слова их - вот. НО. Надо осмелиться заглянуть в глубину, распутать причины всего этого, на самого Бога взглянуть из себя, своими глазами, не чужими - и вот тогда в Булгакове, Байроне, Ницше настоящих откопаешь действительно то, что "за нас". Самым смелым человеком на этом пути был Бердяев. Я последую за ним. Вот пожалуйста: "Мы должны разделить религиозную муку Ницше". Не испугаться, не отвернуться, а понять и разделить. А рядить в белые или черные одежды никого не надо. И кстати, если Кураев ушел "от Бердяева в церковь", он ничего в нем не понял. Главного не понял.

Наверное, толкование романа Кураевым имеет некую ценность, но не факт, что оно верное. Совсем не факт, что Булгаков бы согласился с ним. Впрочем, это не важно. Вот явные подтасовки и откровенная пристрастность - это важно. Пусть даже толкование и правдоподобно, но - порой творец сам не понимает, что сотворил[4]. Мастер, затравленный "критиками" - разве не он сам? Разве он не мечтал убежать от совкового быта в такую красивую, эстетскую, пусть и безблагодатную вечность (без "вертикали", молодец, что заметил, но я бы сказала - без вектора, без динамики, покой он и есть покой...) Так, вероятно, Булгакову это казалось в самый раз. В конце концов, о вертикали (перспективе, векторе) и возрастании в Свете заговорили уж очень недавно - до этого и там обыденное сознание предполагадо сплошную статику. Вполне вероятно, что для него Мастер - именно в раю ("Паоло и Франческа в раю, потому что вместе"),

(Джордж Фредерик Уоттс, Боже, прекрасно, идеально, одна из любимых картин на эту тему, а может, и самая любимая...)

а "Свет" для него - ненужен и непонятен, это слишком традиционный "Свет", чуждый ему, он проводит довольно смелую идею о том, что творцу дадут именно то, что ему нужно, да что творцу - каждому дадут то, что ему нужно, даже Пилату... и обитатели ада развлекаются так, как привыкли, и их могут простить. Ну, автор на это надеется. Ну, я надеюсь - какая разница, раз он мне дал повод так думать. Хотя, никто не обращает внимание, что сам Левий Матвей тоже "Света" недостоин, в самом что ни на есть традиционном смысле. Он ведь убийца, он жесток, и он реально "ничего не понял" в учении Иешуа, как верно сказал Пилат. Так что толкование о. Я. Кротова не только умно и оригинально, но и обоснованно. Может, Булгакову по душе задорные женщины, которые "скалят зубы" - это ж не Толстой, смешно и сравнивать. А кстати, у Толстого его "мадонна" что? Оставим даже концовку, ну ее. Она даже девицей на охоте визжала, как зверек. Тоже неканоничненько получается. Забыть изволили? Может, его настоящая Маргарита - как раз та, из окончательного варианта, что идет среди толпу подонков в шипами в теле, роняя капли крови...

Вся штука в том, что такое неоднозначное произведение нельзя оценить однозначно.

Кстати, насчет некоторых сцен у Булгакова Кураев явно преувеличивает - по сути они вовсе не глубоки. Вот у Достоевского - там да...

[1] А вот не факт. Сделать бывшее небывшим - головокружительная идея, на самом деле...

[2] О да. В сущности: женщина приобретает силу, но не для себя, а для возлюбленного, который не очень-то ее и любит((

В романе это еще не так бросается в глаза (хотя и вот же, на ладони), но в сериале Бортко Мастер настолько бесцветный, а Маргарита настолько обалденная, что хочется уже заорать: ну и зачем он тебе нужен?! а тебе-то куда такая женщина?!

Любовь, конечно, зла, но почему-то в основном по отношению к женщинам. Вот поэтому меня так тащит по "Баффи")) И все же, несмотря на нежную любовь к зеркалочкам, и, что уж там, неравное отношение к мужским и женским персонажам, меня всегда примерно одинаково коробит вот что: ну ладно, ты не любишь или любишь гораздо меньше, так бывает, но позволяешь себя любить, и тут вообще-то ради тебя горы сворачивают, так почему бы не отблагодарить хотя бы лаской и теплом?! (разумеется, глубоко личное и эмоциональное изумление: мол, почему я могу, почему мне эти самые ласку с теплом девать некуда, а они, изволите видеть, не могут?! но я адекватный человек, умом-то понимаю, что люди разные и у них есть причины вести себя так, а не иначе)

[3] Эх... Вот даже в фильме - ну классная сцена же. Меня так тронули слова Иешуа, до глубины души, это ведь и мои слова, мои идеи, и таким мелким и ограниченным смотрелся Пилат, глупым, жалким и испуганным. А когда мы обсуждали эту сцену с Л., у него всё наоборот... он не видел даже той красоты Христа, которая пленяла и вдохновляла убежденных атеистов. Слепое пятно, ей-богу. И очень обидно. И слишком понятно - не мой человек, что уж там. Ладно бы еще атеизм, но такая духовная слепота-глухота, да с неоязычеством впридачу - это уже серпом по нервам, да не по нервам, а по самому глубокому, любимому и родному. И ведь всё равно продолжала с ним общаться, потому что а больше не с кем, а кому я еще нужна. Вероятно, и он общался со мной примерно по такому же принципу. А из этого ничего хорошего выйти не может... Разумеется, ему было с кем общаться, но чтоб вот так, чтобы был "нужен даже такой" - это на тот момент было только со мной.

[4] Я не про "смерть автора", я про творческую свободу читателя. Творение и творец, прямо скажем, пересекаются, но не совпадают, на то оно и творчество.